разработан в DVG Group
Гипотеза о существовании Terraincognita Australis — богатой и плодородной земли в южных широтах планеты высказывалась еще древнегреческими мыслителями. Христофор Колумб до конца своих дней был убежден, что этот материк занимает 6/7 площади известной суши. Испания и Португалия — общепризнанные морские державы средних веков, в 1494 г. даже заключили договор о разделе этой никем не открытой земли. Результаты плаваний в XVI—XVII вв. в Атлантическом, Индийском и Тихом океанах все больше отодвигали к югу возможные границы неизвестной земли. Новый всплеск интересов к этой земле возник в 1663 г. после опубликования в Париже отчета о плавании в 1503— 1510 гг. капитана Гонневиля, в котором приводились сведения о месторасположении данной земли в районе 50° ю. ш. Однако никаких прямых доказательств и особенно картографических материалов в отчете не приводилось. Но, несмотря на мифилогические основы доказательств существования Земли Гонневиля, Франция все же объявила ее своей собственностью. Отправив на поиски этой земли несколько экспедиций, французы смогли открыть в этих широтах лишь одинокие острова.
В 1761 г. выдающийся русский ученый-энциклопедист М. В. Ломоносов опубликовал в Трудах Шведской академии наук свой статью «Мысли о происхождении ледяных гор в северных морях», в которой он разработал классификацию морских льдов и объяснял природу происхождения айсбергов. Их наличие в открытом море должно было указывать на непосредственную близость высоких ледяных берегов. Через два года была издана егокнига «Первые основания металлургии или рудных дел», где автор объяснял большее количество айсбергов в Южном полушарии по сравнению с Северным наличием на юге обширного ледяного континента, занимающего приполюсное положение. На основании космографических факторов М. В. Ломоносов предположил крайнюю суровость климата неизвестного южного материка.
Среди тех ученых и мореплавателей, которые считали, что у Южного полюса нет никакой земли, был и известный капитан Британского Адмиралтейства Джеймс Кук. В 1772—1775 гг. он на двух парусных судах «Резолюшен» и «Адвенчер» совершил кругосветное плавание в высоких широтах Южного полушария, неоднократно пересекая южный полярный круг, а в январе 1773 г. достиг рекордной для того времени широты — 71° 10' ю. ш.
В своем дневнике Дж. Кук написал: «Я обошел океан Южного полушария на высоких широтах и совершил это таким образом, что неоспоримо отверг возможность существования материка, который если и может быть обнаружен, то лишь близ полюса, в местах, недоступных для плавания». Таким образом, окончательно была развенчана мечта о существовании богатой населенной земли в умеренных широтах Южного полушария: суровый континент мог находится лишь вблизи самого полюса и представлял собой не новые богатые территории, а только царство льда и холода. Результаты плавания Дж. Кука почти на полвека остановили интерес к поиску шестого континента планеты.
Экспедиция Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева совершила кругосветное плавание вокруг неизвестного Южного ледяного материка, девять раз непосредственно подходя к его ледяным берегам высотой от 20—30 м. Только в одном случае они увидели горный массив, свободный ото льда. Этот участок континента получил название Земля Александра I. В ходе плавания в юго-восточной части Тихого океана был открыт большой остров, практически полностью покрытый льдом, которому было дано имя основателя российского флота — императора Петра Первого.
Корабли экспедиции в 1820 г. дважды приходили в австралийский порт Сидней. Во время второго захода в сентябре Ф. Ф. Беллинсгаузен получил большую почту из России, а также письмо военного атташе Генконсульства России в Бразилии. В этом письме приводилась очень интересная информация о том, что в феврале 1819 г. английский капитан Уильям Смит на своем судне «Уильяме», огибая мыс Горн, направил свой корабль южнее обычного пути судов в этих водах и встретил на юге землю. Вернувшись, он рассказал о своем открытии (купцу — инженеру Мирсу). Последний написал статью и опубликовал ее в журнале с приложением карты капитана Уильяма Смита, на которой было изображено два массива суши. Эту статью увидел капитан английского военного судна «Андромаха» Ширреф, который, заинтересовавшись открытием, зафрахтовал бриг «Уильлмс» для уточнения местоположения новых открытых земель. Руководителем экспедиции был назначен Э. Брансфилд, а владелец судна капитан У. Смит пошел на нем в качестве штурмана. Британская экспедиция установила, что У. Смит видел группу островов, названных в дальнейшем Южными Шeтландскими, так как они находились на той же широте, что и Шотландские острова Северного полушария. К юго-западу от них английские моряки увидели за зоной льдов и айсбергов берега, покрытые снегом. Из-за очень плохих погодных условий Э. Брансфилд и его спутники не смогли составить точную карту увиденной ими суши. Скорее всего речь шла о заливе, глубоко вдающемся в обширный массив суши. Военный атташе предложил Ф. Ф. Беллинсгаузену проверить открытие англичан и уточнить их данные.
После открытия острова Петра I и Земли Александра I шлюпы «Восток» и «Мирный» направились в южную часть пролива Дрейка.
В середине января 1821 г. суда подошли к архипелагу, состоящему из островов, вытянутых с запада на восток. Эти острова отсутствовали на навигационных картах, поэтому участники экспедиции описали их и по предложению Ф. Ф. Беллинсгаузена им были присвоены имена исторических мест, прославивших русское оружие в недавней войне с Наполеоном: Бородино, Березина, Малоярославец, Полоцк, Лейпциг, Ватерлоо... Впоследствии оказалось, что это была та же группа островов, которую в 1820 г. описала экспедиция Брансфилда. В известном письме российского военного атташе в Бразилии не приводились данные о результатах экспедиции Брансфилда и, естественно, российские моряки не могли знать, были ли острова положены на карту британской экспедицией. Вот почему на современных российских и иностранных навигационных картах встречаются различные названия групп Южно-Шотландских островов.
30 (17) января 1821 г. вблизи припайного льда острова Ватерлоо (британское название — Кинг Джорж) с флагманского судна экспедиции увидали небольшой зверобойный бот под американским флагом. К нему был направлен гребной ялик и вскоре на палубу «Востока» поднялся молодой американский капитан Н. Палмер. В беседе с Ф. Ф. Беллинсгаузеном он рассказал, что несколько десятков зверобойных судов работает к югу от Южной Америки под британскими и американскими флагами в поисках лежбищ тюленей и котиков. Зверобои тщательно скрывают друг от друга места расположения таких лежбищ, поэтому не заинтересованы в новых географических открытиях и распространении столь важной для себя с экономической точки зрения информации. Он рассказал Беллинсгаузену, что если и встречал к югу от тех островов, у которых они находились в данный момент, другие земли, то не придавал этому никакого значения, если на них не было объектов промысла. «В этой Богом проклятой стране камней и льда нет ничего интересного» — заявил Н. Палмер.
Именно после этой встречи Ф. Ф. Беллинсгаузен вновь обратился к письму российского атташе из Бразилии. Его интересовала не сколько роль первооткрывателя, сколько роль исследователя, полагающегося только на факты, поэтому он сосредоточил дальнейшие изыскания на описи Южных Шетландских островов. В дальнейшем некоторые западные историки придавали ключевую роль встречи Ф. Ф. Беллинсгаузена и Н. Палмера, так как они считали, что российский капитан получил от своего американского коллеги копию карты с отметками побережья, расположенного к югу от Южно-Шотландских островов. По американским источникам, Палмер увидел неизвестные ранее земли 17 ноября 1820 г., то есть практически через 10 месяцев после того, как российские моряки увидели ледяной берег Южного полярного материка, правда, в другом районе. По датам ближе всего совпадают открытия российской экспедиции (29 января 1820 г.) и британской экспедиции Брансфилда (30 января 1820 г.). Однако единичное открытие участка берега не дает оснований полагать о размерах этой земли. Российская экспедиция девять раз подходила к берегам неизвестного материка, и приблизительно определила его фрагментарное очертание и поэтому имела все основания заявить об его открытии. Но врожденная честь морского офицера Российского флота — скромность и сдержанность не давали возможности предаваться эмоциям, а заставляли верить только фактах и ничему, кроме фактов.
Потребовалось еще много исследований других стран, для того чтобы составить хотя бы приблизительную карту очертаний берегов шестого материка планеты. Такая карта была подготовлена по результатам работ многих экспедиций лишь в 1886 г. Впервые она была представлена руководителем британской экспедиции на судне «Челленджер» Дж. Меррем на заседании Шотландского географического общества в Эдинбурге. Дж. Меррем также принадлежит авторство нового географического термина «Антарктика» — земля, противоположная Арктике. На карте был подробно представлен маршрут экспедиции Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П.Лазарева. В 1889 г. Дж. Меррем издал вторую, более точную карту Южной полярной области, обозначив маршрут плавания русских моряков.
06 августа (24 июля) 1821 г. шлюпы «Восток» и «Мирный» возвратились в Кронштадт. Продолжительность плавания составила 751 день. Из них на якорных стоянках - 224 дня, а под парусами — 527 дней. Быстро отшумели приветствия, и для большинства участников экспедиции продолжились суровые флотские будни. Ф. Ф. Беллинсгаузену был предоставлен продолжительный отпуск, который он по личному поручению Александра I посвятил написанию подробного отчета об экспедиции. Автор не обладал литературным слогом, ему ближе был знаком язык коротких рапортов и приказов, поэтому рукопись на долгие годы попала на редактирование в аппарат Адмиралтейства. Редактором рукописи был назначен член Ученого совета Морского министерства России Л. И. Голенищев-Кутузов. Он приложил много «стараний» по исправлению слога, но при этом часто искажалась суть оригинального текста. Понимая, что российский бюрократический аппарат занялся своим привычным делом, другой участник экспедиции — астроном профессор И. М. Симонов издал две короткие брошюры «Слово об успехах плавания шлюпов «Восток» и «Мирный» в 1819, 1820, 1821 годах» и «Астрономические и физические наблюдения профессора Симонова, сделанные во время путешествия его на шлюпе «Восток». Редактирование рукописи Ф. Ф. Беллинсгаузена и принятие решения о ее публикации крайне затягивалось. Только после личного вмешательства Николая I удалось выделить для этих целей средства и в 1831 г. издать книгу «Двукратные изыскания в южнополярном океане и плавание вокруг света...» Дополнением к монографии стал «Атлас», в котором содержались карты, рисунки и литографии. Многолетняя задержка столь важной в геополитическом смысле монографии, безусловно, отразилась на дальнейшем международном признании выдающегося открытия русских моряков.
Плавание шлюпов «Восток» и «Мирный» к берегам неизвестного тогда антарктического континента были яркой страницей звездного периода Российского флота, когда Россия стала настоящей океанской державой. Причиной тому была активная деятельность Российско-Американской торговой компании. При содействии русского правительства она организовала с 1804 по 1840 год 25 экспедиций, в том числе 15 кругосветных. Результаты первой русской антарктической экспедиции дали импульс для подготовки новых исследований этого региона. В 1829 г. И. Ф. Крузенштерн представил начальнику морского штаба проект экспедиции в Южный полярный океан, но он был отклонен. С одобрения отца в 1833 г. подобный проект был представлен П. И. Крузенштерном. Но его ждала та же судьба... Российская империя в тот период активно присоединяла и осваивала новые территории Сибири, Крайнего Севера, Дальнего Востока, Камчатки и Русской Америки. Эффективное управление столь гигантской территории было невозможно без активных действий торгового и военного флотов. Российский флот вырвался на океанские просторы из внутренних акваторий Балтийского, Черного и Белого морей. Появилась блестящая плеяда флотоводцев, российские корабелы практически ни в чем не уступали своим европейским коллегам. В первой половине XIX в. Россия достойно вошла в мировой пул океанских держав. Теперь она стала сильна не только своей сухопутной армией — победительницей Наполеона, но и флотом. К сожалению, развитие истории проходит не в одном направлении. Александр II, сменивший на троне Николая I, стал тяготеть к континентальной геополитической доктрине. В стране началось бурное строительство железных дорог. В 1867 г. была продана Русская Америка. Значение использования флота резко сократилось. Тяжелое поражение в Русско-турецкой войне 1854—1855 гг. закончилось полным уничтожением Черноморского флота. Морякам оставалось ждать прихода новых правителей и новых времен.
В 1938 г. Франция официально объявила свои территориальные претензии на сектор «Земли Адели». Франция присоединила к своей метроголии острова Кергелен (1908 г.), Сен-Поль, Амстердам (1921 г.), Крозе (1949 г.). Не хотела оставаться в стороне от процесса раздела антарктических территорий одна из ведущих полярных держав планеты — Норвегия. В 1930 г. она присоединила к территории Королевства о. Буве, а в 1931 г. — о. Петра I. В январе 1939 г. король Норвегии издал указ о присоединении к территории государства антарктического «Сектора Буве». Он располагался между меридианами 20 з. д. и 45 в. д. Все вышеназванные европейские страны в расширении своих территориальных владений использовали принцип их первооткрывательства, абсолютно игнорируя результаты работ первой русской антарктической экспедиции. Не желая отставать от стран Северного полушария, заявили о своих территориальных правах на Антарктиду и южноамериканцы - Аргентина и Чили. Пользуясь принципом наибольшей географической приближенности к Антарктике, они не желали мириться с британскими владениями вблизи своих южных континентальных границ. В июле 1939 г. Аргентина объявила о создании «аргентинского сектора», расположенного между меридианами 25 и 74 з. д. южнее 60-й параллели. В ноябре 1940 г. ближайший сосед Аргентины — Чили, также объявили о владении «Чилийскими территориями Антарктики» в секторе между 53° и 90° з. д., непосредственно примыкающими к южным границам метрополии. В феврале 1957 г. этот сектор был расширен новым указом правительства, которое дало ему имя «Территория Терро дель Фуэгро». Согласно новому указу теперь он располагался к югу от 46-й параллели до Южного полюса в тех же западных и восточных границах. Однако теперь он включал в себя Фолклендские о-ва, о. Южная Георгия, Южные Сандвичевы о-ва, Южные Оркнейские о-ва и Южные Шетландские о-ва.
А как же к дележу антарктической территории отнеслась наша страна? Правительство СССР никогда не было безразличным к разделу шестого континента. В своей ноте к правительству Норвегии от 27 января 1939 г. СССР указал на незаконность односторонних действий в отношении антарктических территорий и резервировал свои права на вопросы государственной принадлежности в отношении территорий, открытых экспедицией Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева 1819—1821 гг. В докладе на общем собрании действительных членов Географического общества Союза ССР его президент — академик Л. С. Берг заявил: «Не надо забывать — и мы это подчеркиваем, что исторически за Россией и, по преемству, за СССР остается право приоритета открытия ряда земель Антарктики... Россия никогда не отказывалась от своих прав, и советское правительство никогда и никому не давало согласия распоряжаться территориями, открытыми русскими моряками». Такая позиция нашей страны вызвала озабоченность Великобритании, Франции, Норвегии и Австралии, так как они предполагали, что СССР готовится (подать заявку) на свой суверенитет в Антарктике. Наша страна официально отказывалась признавать какие-либо территориальные претензии в Антарктике, резервируя за собой право претензий на весь Антарктический континент на основании правопреемника России — страны-первооткрывательницы этого материка («Правда» от 4 июня 1958 г.). В то же время СССР настойчиво предлагал обсудить приемлемый правовой режим Антарктики с участием всех заинтересованных сторон международного сообщества.
В этой обстановке потребовалась новая современная интерпретация исходных рабочих дневниковых и картографических материалов первой русской антарктической экспедиции. Литературно-выглаженный текст монографии Ф. Ф. Беллинсгаузена давал большие возможности для оппонентов. В то же время британские и американские историки смогли опубликовать рабочие материалы экспедиций Брансфильда и Палмера только в 1948 и 1940 гг. соответственно.
Маршрут плавания Брансифлда, которого Великобритания считает первооткрывателем Антарктиды, был опубликован по анонимным источникам из газетной публикации за 1821 г. В материалах Палмера (карта маршрута и судовой журнал) не приводилось никаких описаний открытой им земли и присвоенных ей географических названий. Иностранными авторами приводятся имена и других британских и американских мореплавателей, претендующих на лавры первооткрывателей шестого континента. Однако в настоящее время не существует никаких фактологических доказательств того, что кто-то из британских или американских мореплавателей подходил к берегам Антарктиды и видел ее в те времена.
В 50-е годы XX века вопрос доказательства открытия Антарктиды экспедицией Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева перерос из чисто научного плана в государственно-политический. Трудную архивно-аналитическую работу по сбору необходимых доказательств, включая оригиналы навигационных карт и вахтенных журналов шлюпов «Восток» и «Мирный», сделал советский историк М. И. Белов. Скрупулезно изучая архивные материалы, он доказал, что российские моряки были убеждены в том, что они неоднократно видели Южный полярный материк. Результаты своих исследований М. И. Белов опубликовал в 1962 г. в монографии «Первая русская антарктическая экспедиция 1819-1821 гг. и ее отчетная навигационная карта».
В 1959 г. двенадцать стран — участниц Международного геофизического года (Австралия, Аргентина, Бельгия, Великобритания, Новая Зеландия, Норвегия, СССР, США, Франция, Чили, ЮАС, Япония) приняли Договор об Антарктике. Он вступил в силу в 1961 г. и во многом снял напряженность в территориальных спорах на Антарктическом континенте и окружающих его островах и водных пространствах, расположенных южнее 60 ю. ш. Договор «заморозил» территориальные претензии семи стран, заявленных в XX веке. Эта уникальная юридическая формулировка позволила полностью запретить любые новые претензии на территории в Антарктике и не развивать в дальнейшем тот уровень государственного суверенитета, который использовали в «своих секторах» семь стран-территориалистов. В то же время некоторые из них пытаются даже в наши дни предпринимать определенные юридические действия по укреплению своего суверенитета. Так, пользуясь несоответствием текстов Договора об Антарктике и Конвенции ООН по морскому праву, Австралия в октябре 2004 г. подала в Комиссию ООН по границам континентального шельфа заявку на владение антарктическим шельфом, расположенным за границей 200-мильной зоны от исходных линий, примыкающим к «Австралийской антарктической территории». Россия квалифицировала эти действия как нарушение основных принципов Договора об Антарктике, а именно — в расширении своего суверенитета в этом регионе. Таким образом, вопрос территориальных претензий в Антарктике время от времени продолжает возникать снова. Характерно, что в международном антарктическом сообществе США полностью разделяют позицию Российской Федерации в отношении большинства обсуждаемых в системе Договора об Антарктиде проблем, в том числе в отношении расширения территориальных претензий.
Россия (СССР) и США с начала осуществления своей деятельности в Антарктике исповедуют стратегию несектори-ального владения, а «эффективной оккупации» наиболее перспективных с точки зрения научной, экономической и политической практики Южной полярной области. Реализация такого подхода обеспечивается с помощью сети круглогодично действующих станций и сезонных полевых баз, а также регулярных плаваний исследовательских судов, полетов авиации и трасс санно-гусеничных походов. Так антарктические станции России располагаются в «британо-аргентинско-чилийс-ком секторе» (станция Беллинсгаузен), в «норвежском секторе» (станция Новолазаревская) и в «австралийском секторе» (станции Мирный, Восток, Прогресс, сезонная полевая база Дружная-4). Это дает возможность не только проводить разнообразнейшие научные исследования различных объектов живой и неживой природы Антарктики, но и эффективно влиять на процессы возможного расширения национального суверенитета других стран в этом регионе.
Плавание шлюпов «Восток» и «Мирный» в антарктических водах в 1819—1821 гг. стало не только воплощением героизма и высочайшего профессионального мастерства российских моряков, но и обогатило весь просвещенный мир величайшим географическим открытием целого континента. Невозможно перестать удивляться тому, как совсем маленькие деревянные парусные шлюпы, с ограниченными запасами продовольствия и снабжения, без средств связи, при отсутствии навигационных карт и пособий на данный район, любых видов страховки смогли осуществить опаснейшее плавание в абсолютно неизвестных районах Мирового океана, выполняя при этом точные навигационные определения и гидрографические описания. Эта работа была посильна только настоящим морякам. Прав был Ф. Нансен: «На деревянных кораблях плавают железные люди»...